Из воспоминаний Николая Устиновича Лабутя, бывшего начальника связи 65-го кавалерийского полка 32-й кавалерийской дивизии, уроженца д. Прудники.
В 1940 г. меня призвали в армию и направили в Пензенскую область в полковую школу. Нас выпустили в апреле 1941. Когда началась война, я оказался под Гомелем. Меня назначили заместителем командира взвода. В бою под Рогачевом меня ранило в живот. Наши быстро отступали. Необходимо было переплывать Днепр. Попадать в плен мне очень не хотелось, поэтому, перевязав полотенцем живот, я бросился в воду. С собой взял самое необходимое — противогаз, куда положил документы, чтобы не намокли. Еле добрался до берега, долго лежал. Ко мне подошел офицер и спросил, кто я и почему отстал. Я еще был в сознании и успел сказать, что документы мои в противогазе.
Меня забрали и отвезли в санитарный поезд. Оказался я в г. Елец, где провел почти три месяца. Потом ускоренным курсом за один год я закончил военное училище в Тобольске, стал лейтенантом. Был направлен под Харьков в 65-й полк 32-й кавалерийской дивизии первым помощником начштаба полка. В одном из тяжелых боев был контужен. Через некоторое время полк перебросили под Сталинград. Я уже был на посту начальника связи полка. За всю войну бои под Сталинградом были самыми тяжелыми. Много моих однополчан осталось возле Мамаева кургана. Потом полк двигался в направлении Смоленска.
На Витебщине под станцией Бычиха меня тяжело ранили в правую ногу. В больнице в г. Калинин мне даже хотели ее ампутировать, но я возразил. Провалялся на больничной койке три месяца, потом почти столько же провел в больнице в Москве. Приехал в свой полк (стоял он под Большими Луками), прихожу на костылях к командиру, а тот и говорит: «Куда же я тебя с палкой дену». Предлагал ехать домой, а я не мог, так как мои родные места были еще под оккупантами. Назначили меня командовать автотранспортом связи.
Потом нас направили под Витебск, а позже — в Гродно. Загрузив 25 машин, доехали до части. Проезжали возле Поставского района. Это был уже январь 1945. Очень хотелось глянуть хоть краем глаза на родные места, но я не нарушил предписания и поехал дальше к Гродно. Рассказал обо всем командиру, и тот отпустил меня на 10 суток домой. Предупредил, что на Поставщине и вообще на Вилейщине есть бандитские группы и обязательно нужно брать оружие. Я так и сделал. Приехал на станцию Воропаево и ночью пешком пошел в Прудники. Еще издали увидел, что на месте нашего дома пусто. Дома вокруг тоже были сожжены. Сердце сжалось, стало очень больно. Переписки с родными не было, поэтому не знал об их судьбе. Увидел поблизости какой-то сарай и направился к нему. Постучал, мне открыла женщина, жена моего старшего брата. Она меня не узнала. А когда я назвал себя, то она даже испугалась. Выяснилось, что год назад обо мне сказали, что я убит, и мои родные давно уже меня оплакивают…
После короткого отдыха я вернулся в свою часть. Победу встретил на Эльбе. На обратном пути очищали территорию Польши от остатков фашистских банд. Домой вернулся в декабре 1945 г.
Источник: книга «Память: Поставский район»
http://www.postawy.by/2019/06/belaruspomnit-put-soldata-vospominaniya-nikolaya-ustinovicha-labutya/
